СВЯТЫЕ, МИСТИКИ И ЗЛОДЕИ ПЕТЕРБУРГА

Евгений Иванов часто обращался в своих записях к теме мистики Петербурга.

"И вот золотой корабль солнца неизменно у меня подплывал к Городу, "сидящему на водах многих реки Невы и ее протоков, вливающих в море". Город "Всадника" (Медного). Ночь и Зори, изменяя цвета, преображают Всадника в образы четырех Всадников Апокалипсиса, а город - в жену блудницу, сидящую на водах многих. Тайна города в наводнениях открывается ..."

Петербург для Иванова - город Всадника. Или Всадников - это и Медный Всадник, и Всадники Апокалипсиса.

Этой теме посвящено единственное более или менее известное произведение Иванова - его этюд "Всадник. Нечто о городе Петербурге" (1907).

"Тайна города в наводнениях открывается. Это тайна Демона, летящего на недвижном скакуне, и жизнь города в снах тревожных его и двойника его, безумного Евгения, сидящего на мраморном льве"

Позже, в одной из тетрадей появляется небольшая сценка, которую можно было бы по-блоковски назвать "Страшный мiр" (но Блок, заметим, гораздо позже всмотрелся в лик этого "страшного мiра" и, может быть, не без помощи своего друга). Для Иванова - это "апофеоз" Петербурга-Вавилона.

"21 марта . Возвращаясь сегодня из Университета, я видел на Семеновс плацу своего рода апофеоз. Было дело днем, весенн погода. 1/2 град тепла, небо довольно холодное с облаками, но синева видна, все-таки весенняя. А на плацу лужи, лужи и грязь топкая с ухабами от нерастаявшего снега. По плита от Николаевской, нелег проехав здесь бегов, ехал извозчик, "шашкой" как-то описывая вензеля, а на извозч 2-ое фабричны мальчиков лет 15-и 16-и пьяные, бледные, болезнен на вид в одних пиджачках, и у них на коле девочка лет 8-и бледно-зеленистая как-то одутловатая, пьяная и песни пела. Вот оно"

Источник:
Oльга Фетисенко. "Из дневника "петербургского мистика"